Забежала вчера в магазин
В очереди передо мной женщина с дочкой. Девочке лет пять. — Мам, можно я сама выложу продукты на ленту? — спрашивает она. Очень хочет помочь. Мама нервничает, может, опаздывают куда, может, просто не выспалась.
— Давай, только быстрее… — говорит она дочке рассеянно. Девочка со всей страстью начинает метать продукты из тележки на ленту. Спешит. Мама доверила такое дело! Надо оправдать ожидания!!! И вдруг…
Пакет с пшеном падает на пол, и лопается. Пшено почти не высыпалось, но пакет порван. Девочка в ужасе замерла. Что она натворила! — Ну вот, — мама вздыхает. — Так и знала! Вот доверь! Ну, руки-крюки!
За что не возьмешься… Надо теперь взять новый пакет пшена! Девочка беззвучно плачет. Она больше не хочет ничего перекладывать. Она неумеха. Руки-крюки. Так сказала мама
. — Давайте сюда этот, там же почти не просыпалась, я вам в целлофан положу, и заберете, вы же порвали! — говорит кассир. — Мы не порвали, мы уронили. Он сам порвался. Мне нужен целый пакет пшена! — раздраженно говорит мама.
Она сама переложила оставшиеся продукты на ленту. И, к неудовольствию всей очереди, ушла за новым пакетом пшена. — Дайте пакет, — прошу я кассира, беру целлофановый пакет и прошу девочку, застывшую как мумия у кассы.
— Помоги собрать пшено, пожалуйста. Она садится на корточки, и мы с ней вместе собираем пшено в целлофановый пакет, пока вернувшаяся мама девочки рассчитывается за покупки.
— А что теперь с этим пшеном? Которое ваша дочь рассыпала? Мама приготовилась к скандалу. — У вас тут всегда заложена в стоимость такая ситуация. Что вы мне рассказываете! Я могу вон весь алкоголь перебить, и то не обязана за него платить. А тут пшено!
— А кто за него должен платить? Я? — заводится кассир. Так. Ребята, остановитесь! Ну зачем нагнетать на пустом месте? Ну вот зачем тиражировать взаимное раздражение? — Я куплю это пшено, — говорю я.
— При условии, что ваша дочь поможет мне переложить продукты на ленту. Она так здорово это делает. А у меня рука болит. Мама девочки врезается в мой убедительный взгляд. И, будто опомнившись, говорит:
— Да, Лидочка, помоги тете … У нее рука болит. Я, чтобы девочка не видела, показываю «Класс!» своей совершенно здоровой рукой. Лидочка будто отмирает. Начинает аккуратно перекладывать мои продукты на ленту. Старается. Поглядывает на маму.
— Какая у вас помощница растет! — говорю я маме Лиды громко, чтобы девочка слышала. — Да. И не говорите!!! Она и полы у меня умеет мыть. И стирку запускать! — Ничего себе! Настоящая невеста! — подыгрывает нам дяденька, который стоит за нами.
— И пельмени я тебе помогала раскатывать, — напоминает смущенная Лида. — Оооо, пельмеееени, это просто чудо, а не ребенок! Вот вырастет — отбоя от женихов не будет. Я бы сам прям сегодня женился на вашей Лиде, да женат уже двадцать четыре года.
А вот если бы не жена… Все в очереди смеются. Тем временем мои продукты уже на ленте. Я быстро упаковывают их в пакеты. Мы одновременно с Лидой и ее мамой выходим из магазина.
— Лида, а ты когда-нибудь была в Венеции? — спрашиваю я. — Где? — В Венеции. — Нет. Я в Крыму была. — Знаешь, я тоже пока не была. Но читала, что там есть площадь, на которой много-много голубей. И они почти ручные.
Садятся людям на плечи. И на голову. И люди с ними фотографируются. Представляешь? — Здорово! — Хочешь прямо сейчас оказаться в Венеции? — Здесь? Сейчас? — удивляется Лида. — Да! — я достаю целлофановый пакет с пшеном.
— Здесь и сейчас. Мы отходим от магазина на пятачок пространства, где никому никто не мешает, и я говорю: — Лида, ты очень скучно уронила пшено. Оно даже не рассыпалось. Урони так, чтобы БАМС!!! Чтобы все рассыпалось. Лида оглядывается на маму.
Та уже все поняла, улыбается и кивает. Лида берет у меня пакет с пшеном. — Прямо на землю??? — Прямо на землю!!! Лида радостно плюхает пшено на пол, оно рассыпается желтым мандариновым салютом и тотчас…
Почернело небо!!! Как пишут в сказках!!! С крыш, с проводов, откуда не возьмись огромное полчище голодных голубей стремительно пикирует к ногам визжащей от восторга Лиды. — Мамамама! Смотри как их много!!! Мамамама!
Они едят наше пшено!!! Мамамама, мы в Венеции!!! Мы с ее мамой смеемся. — Здорово. Спасибо вам. Прям отрезвили. А то у меня сегодня плохой день… — говорит мама Лиды. — Плохой день каждую минуту может стать хорошим.
Балашиха каждую минуту может стать Венецией. — Да, я уже поняла, — смеется мама. — Он уже стал… Она прижимает к себе скачущую Лиду. — Я свою дочурку Лиду, никому не дам в обиду, — говорит она. А девочка хлопает в ладоши…
Ну все, здесь я больше не нужна. Фея рассыпанного пшена, голодных голубей и счастливых девочек полетела дальше. Помните, пожалуйста: каждую минуту все может измениться к лучшему. Или подождите. Или… сами измените…
Ольга Савельева