О любви немало песен сложено
Выйду на улицу
Выйду на улицу солнца нема,
Парни молодые свели меня с ума.
Выйду на улицу, гляну на село,
Девки гуляют, и мне весело.
Матушка родная, дай воды холодной,
Сердце мое так и кидает в жар.
Раньше я гуляла в зеленом саду,
Думала на улицу век не пойду.
А теперь под вечер аж пятки горят,
Ноженьки резвые в пляску хотят.
Я пойду на улицу, к девкам пойду,
Голосом звонким я им подпою.
Матушка, слышишь, соловушек поет,
А там, под горою, пляска идет.
Девки голосистые звонко поют,
Мне да молоденькой спать не дают.
Выйду на улицу солнца нема,
Парни молодые свели меня с ума.
Выйду на улицу, гляну на село,
Девки гуляют, и мне весело.
Очаровательные глазки
Очаровательные глазки,
Очаровали вы меня.
В вас много жизни,много ласки,
В вас много страсти и огня.
С каким восторгом я встречаю,
Твои прелестные глаза,
Но в них я часто замечаю,
Они не смотрят на меня.
Я опущусь на дно морское,
И поднимусь на облака.
Я всё отдам тебе земное,
Лишь только ты люби меня.
Да, я терпела муки ада,
И до сих пор ещё терплю.
Мне ненавидеть тебя надо,
А я, безумная, люблю.
Очаровательные глазки,
Очаровали вы меня.
В вас много жизни,много ласки,
В вас много страсти и огня.
Добытчица
Закончив по хозяйству, Иван вспомнил, что не кормлена собака. Накрошил в миску хлеба, зачерпнул из кастрюли, что стояла на плите в кухне, половник постных щей. Больше ничего не найдя, понёс собаке.
Тучка — восточная лайка, вылезла из своей будки, встречая хозяина. Иван зашел в вольер, вылил еду в кормушку. «Ешь Тучка», сказал он, и потрепал собаку за холку. Тучка брезгливо понюхала харчи и вопросительно просмотрела на хозяина,и как бы спрашивала:
«И вот это я должна есть»? — «Туча, больше ничего нет, сам без мяса. Охотничий сезон через месяц начнется, тогда и отъешься», как человеку в слух сказал Иван. Утром Ивана разбудила жена. «Иван, вставай, там сосед тебя кличет во дворе».
«В Воскресенье выспаться не дают», пробурчал Иван, но встал, и одевшись, вышел к открытому в другой комнате окну. Посреди двора стоял Григорий — сосед, что через два дома. А у его ног лежала груда битой птицы. «Твоей собаки работа, показывая пальцем вниз, злобно сказал Григорий». — «С чего ты взял»? — тоже начиная злиться, спросил Иван
— «Может это лисы забрались к тебе в курятник». — «Ага, и лисы моих кур к тебе во двор принесли», — скептически заметил Григорий. — «Ты хочешь сказать, что этих дохлятиков ты нашёл здесь»? — «Была мне охота их сюда тащить»? Вопросом на вопрос ответил Григорий. Иван вышел из дома и пошел к вольеру.
Собаки в нём не было, а под сеткой ограждения, прорыт лаз. Еда в собачьей кормушке была не тронута. «Только нестись начали», — услышал Иван обиженный голос, подошедшего сзади соседа.
— «Сколько кур загрызла?» — обернувшись, спросил его Иван. — «Пять». — «Я заплачу, собака не виновата — виноват хозяин». Разобравшись с Григорием, Иван позвал жену: «Иди Мария, дичь щипать».
«Добытчица! Наохотилась! Ну, надо же, какая! Своими собачьими мозгами, сообразила: раз у хозяина мяса в запасе нет, надо помочь…» Ещё долго бурчал он себе под нос. Обедал Иван ароматной куриной лапшой. Обгладывая ножку, уже сыто икнув, сказал: «Нет худа без добра».
Тучка пропадала где — то, три дня. Уж раз вырвалась на свободу и набедокурила, так «Семь бед — один ответ». Наказывать её Иван не стал, пожурил малость, кормилица ведь, как бы там ни было. Скоро охота откроется — выплеснутся охотничьи страсти.
Владимир Кудря
