---

Ах! Когда б я прежде знала

Русские романсы

Ах! Когда б я прежде знала,
Что любовь творит беды.
Я б с весельем не встречала, не встречала бы
Полуночные звёзды, полуночные звёзды.
Не лила б от всех украдкой,
Золотого я кольца.
Не была б в надежде сладкой, надежде сладкой,
Видеть милого льстеца, видеть милого льстеца.

Я б слила из воску яра,
Легки крылышки себе.
И на родину б вспорхнула,
Мила друга, мила друга моего, мила друга моего.

Я на родину б вспорхнула,
Мила друга моего.
Нежно, нежно я б взглянула, я б взглянула,
Хоть однажды на него, хоть однажды на него.

А потом бы улетела,
Со слезами и тоской.
Подгорюнившись бы села,
На дороге, на дороге на большой, на дороге на большой.

Возопила б, возрыдала,
Люди добры, как мне быть?
Я неверного любила,
Научите, научите, как забыть, научите, как забыть.

Все русские романсы

ТУМПАЗНАЯ ГОРКА

Ранним утром Ванька выбежал во двор. Мать, пеленавшая сестру Степаниду, только и успела ему крикнуть: -Куда, пострел? Поешь хоть!! -Потом, мама! Я у Деданьки поем!! Черпнув воды из бочонка и наскоро ополоснув лицо, он вприпрыжку направился за ворота. Но грозный окрик матери остановил его.

-Возми молока, деду отнеси. Нехотя вернувшись с ворчанием: «Вернулся-дороги вот теперь не будет» Ванька взял со стола кувшин с молоком. Отщипнув от краюхи хлеба кусочек, вновь направился к воротам. Неугомонная мать снова подала голос:

-Не кусошничай!! Или есть садись, или до деда шагай. -Всё- всё , мама.. Убегаю… Деданька жил рядом. Да и не мудрено- деревня была не большой, относительно новые дома стояли достаточно близко друг к другу.  Ванька родился здесь, в Кочнёвке. И сам по фамилии был Кочнев. Здесь же родился и его отец- Константин. Было это почти тридцать лет назад.

А вот Деданька- про это Ванька знал по его рассказам- родился где то очень далеко. «На Руси»- как говорили тогда. Но вот уже второе поколение крестьянского рода считали своей родиной эту уральскую землю. Утро было тёплым и ясным. Босыми ногами Ванька с удовольствием загребал дорожную пыль.

Крупные разноцветные камни, во множестве лежащие на дороге, не причиняли ему никакого беспокойства. Обувью за свои неполные семь лет Ванька привык пользоваться только с поздней осени до ранней весны. Проводив взглядом соседских мальчишек — товарищей, бегущих по своим мальчишеским делам, он без сожаления направился в сторону дедовской избы.

Сегодня детские забавы его не интересовали. Сегодня его ждало важное, взрослое дело. Изба деда стояла на краю крутого обрыва. Там, внизу, неспешно бежала небольшая река с каменистыми берегами. А сразу за рекой крутой стеной поднималась гора- в самое небо, как казалось тогда Ваньке.

Склон горы был очень красивым. Часть его была покрыта берёзовым лесом, а часть представляла собой «голец»- темно- серую скалу, наплывами стекающую вниз по склону. Издалека голец очень напоминал ржаную квашню, если её поднять из кадушки и волнами опустить обратно. Дед часто любил повторять, что избу ставил именно в этом месте по причине необыкновенной красоты.

Дом стоял повернувшись одним окном на гору, два других смотрели в противоположную сторону- на пахотные поля, уходящие без малого до горизонта. А на этом самом горизонте стеной от края до края стояли в серой дымке Уральские горы, за которые по вечерам пряталось солнце. -Деданька, ты где??- громко крикнул Ванька, захлапывая за собой калитку.

Из сарая выглянул улыбающийся дед. Тряхнув серыми от седины волосами с улыбкой откликнулся: -Да тут я, Ванька. Где ж мне быть — то? Солнце только встало, а ты уж тут как тут. Здорово ночевал, пострелёнок? -Хорошо всё, деданька. Только боялся что ты без меня уйдёшь.- и тут же, без передыху- Мама вот молока тебе послала. Ты ел уже? -Ел, ел.. я до  зари поднялся.

Повозиться вот уже успел по хозяйству. — дед жил не первый год вдовцом-Сам то хоть за столом посидел? Али как обычно: ноги на пол — да дёру на улицу? -Нет, я не ел. Некогда за столом сидеть. Говорю же — боялся без меня уйдёшь. -Вот те на. Как это — без тебя?- удивился дед- Уговор же был. Так что садись за стол. Хлеб вон там. Хошь- так лопай, хошь- тюрю сделай. Луку- то дать?

Ванька почесал затылок. Возиться с тюрей не хотелось. -Деда, давай я так- с молоком? А потом чего-нибудь ещё пожуём. День то длинный. -Эх ты, торопыга… Садись… Ванька налил молока в глиняную кружку и отломил кусок хлеба. Дед тем временем достал холщёвую сумку и начал готовить припасы.

— Вот, Ванька,  в лес на день идёшь — хлеба на три с собой бери!- поучал он внука, аккуратно складывая в сумку хлеб, кусок солёного сала и несколько луковиц. -А разве мы далёко пойдём?- удивился Ванька. -Далёко- не далёко, а по лесу.. Уже не первый раз упрашивал Ванька деда взять его с собой на Тумпазную горку. По рассказам деда знал он, что есть такая где то за лесом, и водятся в той горе камни- самоцветы. Называл их дед «самосветами».

И лучший из них тумпаз- камень. Иногда дед доставал из сундука чистую тряпицу и раскладывал на столе разноцветные камешки. -Это вот,  Ванька, яшма. Смотри- сколь цветов в ней намешано. И красная, и синяя. А это вот змеевик. Его у нас много- под ногами лежит. Не за каждым и нагнуться захочешь. Только за тем, на котором уж больно рисунок причудлив.

А это вот хризолит. Его мало у нас, но встречается. А вот гранаты. Вишь какие- красные да красивые? Из них баре украшения делают.- Тут дед разворачивал совсем небольшую тряпицу, в которой лежали голубоватые прозрачные камни- А вот и тумпазы. Ванька с замиранием сердца разглядывал камешки. Он знал- если такой немного смочить водой, то заиграет он на солнце дивным светом.

Говорил дед и про цену немалую, но по малолетству  слова эти были не понятны. После долгих уговоров дед сдался и пообещал внуку поход на заветную гору. -Деданька, наелся я. Пойдём, что ли? — Не спеши. – дед вынес из сарая лопату и небольшоё кайло- Во, выбирай- которое понесёшь? Ванька взвесил на руке то и другое. Каёлка была потяжелее, но нести длинную лопату было не удобно.

-Кайло понесу! -Хитрец!- засмеялся дед- Ладно уж, договорились. А я, пожалуй, ещё и топорик прихвачу. Мало ли…. Ну а нож то..- тут дед осёкся. Но Ванька и так знал- все мужчины носили с собой ножи. Кто за сапогом, кто за поясом под одеждой. Было это привычно, но говорить об этом не любили. -Ну что? Готов?

-Готов, деданька! -Тогда сели! Они уселись на две небольшие лавки, стоящие по стенам. Помолчали. Дед смотрел в пол, поводя под рубахой широкими костистыми плечами. Потом разгладил седые волосы и расправил усы. -Всё, пострел. Встали. Да смотри- в дороге не ныть!

— Я ж не маленький! Они вышли за деревню. Обогнув ближнюю- красивую- горку, углубились в сосновый лес. Шагали споро, радуясь тёплому дню. То и дело шлёпали на себе комаров, да снимали с волос липнувшую паутину. Тропинка скоро кончилась. Под ногами упруго шелестела опавшей хвоёй лесная подстилка. Путь был не близкий. То и дело встречающиеся горки приходилось обходить стороной.

Иногда встречались красивые огромные камни- валуны. Поначалу Ванька карабкался на каждый и пытался кайлом отколоть кусочек. Но вскоре устал и спокойно засеменил рядом с дедом. Пару раз спугнули лесных куропаток, да однажды где то затрещал ветками лесной зверь.

На вопросительный взгляд дед негромко ответил: -Олень это. Или лось. Они тут бывают. — А волки есть? -Есть и волки. Только им сейчас не до нас с тобой. Волчат они ростют. Людям не показываются. — А ещё кто в лесу  живёт? -Медведь бывает. Но редко. В том годе сосед шкурой хвастался. Лисы бегают. Её в поле можно издалека увидеть. Ну а про зайцев ты и так знаешь.

Про зайцев Ванька знал- отец зимой приносил из леса мёрзлые тушки зверей, пойманных в ременные петли. Потом был вкусный пирог, а через некоторое время появилась у Ваньки тёплая заячья шапка. -Деда, расскажи- где ты раньше жил? Там волки были?

-Были, куда ж им деваться? А жил я как раз между Новгородом и Псковом. Далече это отсюда. -А чего ж ушёл? -Голодно там было, дитё. Земли совсем мало было. Хлеба досыта не ели. Да урядник нет- нет, да и заедет. Что понравится- отдай. А не понравится- сразу в зубы.

-И тебе? Дед усмехнулся: -И мне доставалось. -Ну а ты? В ответ ему?- Ванька оглядел крепкую, хоть и худощавую фигуру деда.- Ты вон какой сильный. Глянь — ладонь-то с лопату размером! -Э, нет… За такое дело враз в Сибирь отправят. Навоешься там. -А далеко она — Сибирь то? Дед снова усмехнулся: -Да вон — сто вёрст на восход и уже Сибирь.

-Так не страшно же? Мы ж живём тут! -Ты, Ванька, не путай. Тут ты вольный! Твоя тут земля. Барина ты не знаешь. Сколь силы у тебя есть — на столь землицу и распашешь. А в Сибири то сошлют на каторгу, в цепи закуют, да кормить соломой будут.

-Как это — соломой?! Как корову?? Да и то коровам мы солому с сеном мешаем. Врёшь? -Сам не бывал, не знаю. Но так сказывают. -А барин — это кто? -Землицы хозяин. У тебя десятина — другая, а у него сотня. Твоя земля хлеба не родила — ты к барину на поклон.

Потом отработаешь. Там, где я жил, барин не плох был. Не отец родной, но и не лютовал. А в соседней деревне, говорят, мужиков поедом ел. А мог и продать людей- как скотину. Наш тоже, бывало, торговал. Но редко. Ванька, потрясённый, молчал. Потом с испугом спросил:

— А у нас не будет  барина? -Нет, Ванька. Тут ты вольный казак. Подрастёшь, землю пахать будешь. Хлеб ростить. Да родную сторону защищать. -От кого?! -А от степняков. Они горазд любители чужим поживиться. -А какой он — степняк? -Да человек, как и мы с тобой…

Только живёт по степям да перелескам. Землю не пашет. Овец да лошадей разводит. Ну и чужое грабит. Лет пять назад вон в Фоминке у мужиков скотину покрали. Наши- то в поле были. В деревне дети да бабы. А тут эти — на конях. Под чистую скотину забрали. Двух пастухов насмерть убили. Наши — то прознали- и в погоню. Долго по степи искали.

За Фоминкой лесов- то, почитай, и нету уже. Эх, и рубились тогда…  Отбили скот. Мужичков тогда с пяток кровушкой умылось. Хоть не досмерти — обошлось. А раньше то — я ещё молодой был- так прямо война была. Хоть не каждый день, но всё же хаживали они к нам. Тогда немало наших полегло. За разговорами путь спорился. Остались позади поросшие лесом холмы да горки.

Низкая лесная вишня царапала ноги. Впереди виднелась ещё одна- самая высокая- горка. -Вот, Ванька, через неё перевалим — и пришли почти. Вишь, какая она? Самая высокая в округе нашей. Всем горкам окрестным мамка. -Она и есть- Тумпазная? -Нет. Тумпазная за ней недалече. Ванька давно устал. Но признаться деду не хотел, раз уж обещал в дороге не ныть.

Перекинув с руки на руку каёлку, снова пристал с расспросами: -А ты в городе был? -Был. В разных. Но везде недолго. Видел и Тулу, и Самару с Казанью. Немного в Уфе задержались. А дольше всего был я в Миясе-городе. Вот где страх – то! Стоят печи огромные, в печах тех уголь из берёзы пережигают.

А в иных железо из руды плавят. Дымно, шумно. Народу не мало. Разбойников хватает. Бьют людей до смерти. Там дело государево делается. Там не только руду плавят, но и золото из земли берут. На золоте том кто — то мошну набивает, а кто – то  жизнь теряет.

— А какое оно — золото? — Бывает разным. Иногда как песочек жёлтый, иногда и самородками бывает. Кусочками, стало быть, целыми. — А у нас есть золото? — Есть. Но взять его трудно. Что бы одну песчинку добыть- земли с десяток возов перемыть надо.

Говорят, есть у нас места, где много его. Но где — я не знаю. А кто знает — никогда не скажет. Ходил я, искал. Но, видимо, не там. Вскоре дед остановился и скинул с плеч лопату и сумку. Ванька с любопытством посмотрел на него. -Пришли? — Нет. Давай — ка перекусим. Идти нам совсем немного осталось. Достали хлеб и сало. Располовинили луковки.

Из берестяной шкатулки бережно высыпали на лист подорожника немного соли. Есть Ванька не хотел. Но, глядя на жующего со вкусом деда, быстро умял свою долю. Дед достал бутылку с водой. С удовольствием пили. — Всё, вот тебе времени на роздых небольшой. Потом уж останавливаться не будем. А как придём- сразу за работу примемся.

Вон она- Тумпазная горка. Ванька впился в глазами в большой холм, стоящий не далеко. Никогда бы он не подумал, что это и есть заветная гора. В мыслях представлял он её огромной, скалистой, с редкими могучими соснами. На деле же гора была не высокой, густо поросшей дикой вишней. Но разочарования не было. Усталость как рукой сняло.

-Деданька, пойдём, а? Потом отдохнём! — Не спеши. Работа на горке- не сахар. Силы тебе понадобятся. Ложись на спину, да ноги на сосёнку задери. Переведём дыхание- и пойдём. Ванька подчинился. Тут же на него навалилась дрёма. Глаза закрылись сами.

Проваливаясь в сон, он услышал тихое бормотанье деда: «Умаялся, пострелёнок. Верст шесть отмахали. Для мальца – не шутка». Снилась ему пашня, проводы отца в лес и плачущая сестрёнка.  Всё сразу снилось. -Вставай, детанька! Солнце уж на полдень скоро! Эдак мы каши не сварим! Ванька вскочил, очумело оглядываясь по сторонам. Рядом, прислонившись к сосне, беззвучно смеялся дед.

— Что снилось –то? — Не помню я. Дай попить. Да поспешать надо. А если чужой кто на гору без нас придёт? Пойдём скорее! — Не бойся. Про гору ту я один знаю. Другим- то  охоты особой до неё нет. Остаток пути прошли совсем быстро.

На одном из склонов горы была выкопана достаточно глубокая и длинная канава. Из кустов дед достал плетёный из бересты лоток и ещё какие то неизвестные Ваньке вещи. -Прыгай вниз, да не убейся! Опустившись в канаву, дед в несколько сильных взмахов обрушил часть каменистой стены. -Бери лопату, да отгребай в сторону. Я бью, ты оттаскивай.

Потом наверх поднимать будем. Работа закипела. Ванька взмок, но не жаловался. Быстро выполнял указания деда, и вскоре внутри канавы образовалась изрядная куча каменистой земли. Попадались в ней и достаточно крупные камни. Такие дед помогал отталкивать в сторону.

-Всё, хватит пока. Сейчас наверх поднимем и сеять начнём. Поднимать наверх оказалось ещё труднее, чем работать внутри. Вскоре силы у Ваньки кончились, и он опустился на землю. Дед же работал без остановки. Казалось, он не знал усталости.

Вскоре вся добытая порода оказалась на склоне горы. -А вот теперь самое важное. Смотри: черпаешь лотком немного, да сквозь пальцы сеешь. Комья земли пальцами дави. Каждый камешек рассматривай. Тумпаз- он дома на окошке красиво выглядит.

А тут он и землицей измазан может быть, не сразу его  заметишь. Что почудится- мне обязательно покажи. А то так все нужности по сторонам разбросаешь. Если до этого у Ваньки ныли плечи и спина, то теперь огнём горели пальцы. Каждый комочек раздавливал он в ладонях, боясь пропустить драгоценную находку.

Шло время, медленно перемещалась кучка просеянной породы. Тумпазов не было. Задор на работу стремительно таял. Солнце катилось к закату. У Ваньки навернулись слёзы обиды. Он вытер их рукавом и вдруг услышал над самым ухом насмешливый голос деда:

-Эх ты, рудознатец! Смотри –ка – и дед поднял небольшой комочек земли из просеянной кучки.- Вот он есть- самый настоящий тумпаз! Отерев налипшую землю, дед протягивал ему небольшой  камень, на котором гордо красовался гранями голубой топаз! Да крупный, размером побольше фасолины! -Нашёл! Нашёл! Деданька! Посмотри какой! Мой первый тумпаз!

-Да не кричи ты так! Мы ж в лесу! Лес- он тишину любит. Держи свою находку. Да береги её. Такие камни не часто попадаются. — А ты нашёл какие то? -Нашёл. Во, гляди- три штуки. Только помельче твоих. Меньше горошины. Ванька повис на шее деда, тихо поскуливая от переполнявших его чувств.

Ему было невдомёк, что находку  дед ловко подбросил в его кучу в тот момент, когда Ванька вытирал навернувшиеся слёзы. Обратная дорога пролетела в один миг. Гордость за находку и причастность к тайне Тумпазной горы переполняла мальца. Усталости как не бывало.

Дома его встретил вернувшийся с поля отец. Он хотел было отругать Ваньку за долгое отсутствие, но увидев его сияющие глаза, засмеялся и махнул рукой. А тот взабрался на крыльцо и окинул взглядом горизонт. Он смотрел на хлебные поля, на бегущую внизу реку, на темнеющий лес.

— Батя, это наша земля!- прошептал отцу на ухо Ванька- я отсюда никогда не уеду!!! P.S. Прошло больше двух сотен лет. Автор этих строк, прямой Ванькин потомок, потратил не мало сил на поиск Тумпазной горки. Но всё было напрасно. Точного расположения горы никто не знал.

Пробные шурфы, битые на разных холмах и горках, результата не принесли. Последний из Деданькиных топазов был потерян в середине 20 века детьми, игравшими ими во дворе.  Но легенда осталась, а с ней и надежда, что однажды Тумпазная горка вновь откроет свои богатства.

Александр Кочнев