Стихи которые берут за душу

Валюшкины женщины

Валюшка женщин своих любил и как мог о них заботился, потому что ему папа велел. Ну, заботиться. А женщин тех у Валентина было две штучки. Марь Сергевна и Лерка. Марь Сергевна – это Валина мама. Хоть и почти старуха уже (ей скоро двадцать восемь должно исполниться), но очень уж красивенькая. Папа так и говорил: «Мама у нас, Валентин, королева красоты галактического масштаба!..»

А Лерка – это Валерия, сестра Валькова. Эта молодая совсем, почти даже маленькая ещё: ей только осенью пять исполнится. Сам же Валентин уже человек взрослый – в школу осенью пойдёт. А пока они с Леркой вместе ходят в детский сад, только в разные группы: Валёк в подготовительную, а Лерка в среднюю. Когда утром идут (после папиной смерти мама стала их в садик одних отпускать, потому что садик в глубине их двора, а маме утром некогда), то Валентин Валерию за руку держит, как большой прям, и слова ей взрослые напутственные говорит, чтоб не дралась там, чтоб слушалась и сопли вытирать не забывала.

С последним у Лерки беда прямо: она девица темпераментная, увлекающаяся, а потому забывает вытирать нос, хотя платочек чистый ей в карман мама каждое утро кладёт. В течение дня Валёк несколько раз у своей воспитательницы отпросится и сбегает в группу к сестре. Откроет дверь, просунет голову и, даже не найдя глазами родственницу, кричит в кучу слипшейся в комок детворы:

«Лерка-а-а! У тебя хорошо всё?..» Из глубины кучи летит ответ: «Я кукле завтрак готовлю, не мешай!..» И Валёк уходит к себе, потому что у него у самого дел в группе по горло. Они с Витькой, другом закадычным, решили увеличить скорость игрушечкой пожарной машины, а потому открутили ей задние колёса и теперь решают вопрос: как же их поставить обратно. У Лерки тоже подруги есть, страшно близкие и целых две – Наташка и Лариска. И пока Валерия с братом беседует, они терпеливо пережидают вмешательство в их сложные отношения извне, сложив по-бабьи руки под не существующими пока грудями.

Когда Валерия улаживает вопрос с родственником, они тут же погружаются в сладостный женский мир кукол, секретов и страшных клятв в неземной преданности друг другу. Вечером, в шесть часов, Валентин забирает сестру и отправляется с нею домой. Перед тем как завести её в подъезд, осматривает, сопли (это – обязательно!) вытирает, дослушивает её страстный отчёт о прожитом дне (чтобы к маме дома не приставала!), и они приходят. Мама уже дома и ждёт их, заодно готовя ужин.

Валентин сразу выносит мусор и сваливает его в мусоропровод. Потом моет руки себе и следит, чтобы сестра его Валерия сделала то же самое. Затем они вместе с мамой садятся за стол и начинают ужин с маминого вопроса: «Ну, мои хорошие, как день прошёл?» Лерке очень хочется начать первой, но она знает, что так не по правилам: первым должен говорить старший брат.

И тот конструктивно излагает. Только самое важное. Потом наступает черёд Валерии. Ужин на это время приостанавливается, потому что девица излагает все детали и свои соображения по каждой из них, размахивает вилкой, вскакивает со стула и в лица изображает некоторые эпизоды сегодняшнего дня, ставшего уже частью её биографии. Потом говорит мама. Но она быстренько и в самых общих чертах. Валентин заметил, что в последнее время в её отчёте чаще других стало фигурировать имя Артём Михайлович.

Вскоре этот самый Артём Михайлович стали приходить к ним в гости по воскресеньям обедать и попросил, чтобы Валентин с Валерией называли его дядя Артём. Он – так, ничего дяденька был. А маме он, скорее всего, очень нравился, потому что перед его приходом она начинала благоухать своими праздничными духами, которые очень нравились ещё папе, когда он был жив и не умер ещё от рака.

А когда Артём Михалыч что-нибудь рассказывал, мама очень внимательно его слушала и становилась ещё красивее: прям на принцессу похожей делалась. И Валюшка дяде Артёму за это был особенно благодарен. … Присутствовала в жизни Валентина и ещё одна женщина. Бабушка. Папина мама. Она обязательно приходила раз или два в неделю. Целовала Валюшку с Валерией в голову, гладила два раза каждого по голове, говорила «сиротки вы мои» и шла с мамой на кухню, где они долго разговаривали.

Когда бабушка и мама выходили в прихожую и приходило время ритуала прощания, то лицо у мамы всегда было заплаканным, на принцессу или даже на королеву она уже совсем не походила, и Валюшка видел, какая его мама уже старенькая. Однажды он решился. Решился на разговор с бабушкой и сказал маме, что проводит старшую родственницу в подъезде до лифта. Когда уже нажали кнопку и механизм лифта ожил и заурчал, Валюшка заговорил:

— Бабушка! Ты к нам не приходи больше, пожалуйста, а то мама, после того как ты уходишь, плачет ещё долго у себя в комнате, прям как старушка. А я её берегу, потому что папа сказал, чтобы женщин своих я берёг и заботился о них… Бабушка вдруг встрепенулась, словно проснувшаяся на ветке в непогоду ворона, и заговорила так же быстро, как Лерка за ужином:

— Да? Не приходить больше? А ты знаешь, что мама твоя собирается к вам в дом нового папу привести? Как тебе такое предательство? Что-о-о? Валюшкина мама пре-да-тель? Это неправильно! Так не бывает, чтобы мама — и предатель!.. Поэтому Валюшка сказал:

— Ну и ладно, ну и пусть приводит! Мы с Леркой его знаем. Это дядя Артём, да? Хорошо, что он к нам жить придёт, потому что о моих женщинах будет тогда и он ещё заботиться… Посмотрел Валентин на бабушку, увидел, как ей плохо сейчас, обнял её, лицом прижался и только потом продолжил: — Бабушка! Ты ведь тоже наша женщина… Значит, дядя Артём и о тебе заботиться будет… Разреши ему стать нашим папой, пожалуйста…

Олег Букач