Босоногое детство мое. По волнам моей памяти.

Тихо время прошло, я всё больше седею, но острее прошедшие вспомнятся дни. Ничего не прошу, ни о чём не жалею, за оставшийся миг, может что то успею, может что то пойму, из того что уже позади.

Лучшие клипы про  детство

Босоногое детство мое. По волнам моей памяти

Никчемный

60-е годы 20-го века. Наша славная деревушка Радостная. Жил  у нас в деревушке паренек. Звали его Александром, лет ему было около двадцати. Невысокий, худощавый. Были у него проблемы со зрением. Мать его Фёкла, по уличному Муркина, одна воспитывала сына.

Муж погиб на фронте и тянула мать Сашку одна, изо всех сил. Парнишка был спокойный, способный, в школе учился на «хорошо» и «отлично». Парень как парень и на нашей улице Песчанке ничем не отличался. Рос как все другие пацаны в деревне.

   И тут нашёлся для матери жених, этот самый Коля Муркин. Кто он и откуда – никто не знал. Растопил он сердце Фёкле и вошёл в их жизнь полноправным хозяином. Мужик был суровым, зануда тёмный, что если не по нему, не по нраву, – запилит, за Можай загонит, как у нас говаривали.

Поначалу всё у них шло нормально, может год, может больше. Но в последнее время все пошло наперекосяк. Невзлюбил этот самый Коля Муркин пасынка, ой, как невзлюбил! То не так сделает что-то, то не так положит, не так поставит, да, короче, всё не так. И всё это из-за его проблем со зрением. Он его так и называл – Никчёмный.

А потом когда еще Сашка не прошёл комиссию в райвоенкомате по зрению и его не взяли в Армию, то он вообще начал издеваться, насмехаться над Сашкой ещё хлеще. И  не пригодный-то ни к чему, и никчёмный, короче, запилил, замордовал в конец парня. Мать не знала что и делать, да и самой стало доставаться из-за Сашки: – Я вас что, дармоедов кормить буду?! В

ырастила щенка, никуда не годного, и любуется на него, свет в окошке!     Проплачет мать ночью в подушку, а куда деваться? А Колька еще хлеще издевается, однажды даже руку поднял на Фёклу, ударил по лицу. Сашка в этот момент дверь открыл с улицы и хотел войти  в избу.

В этот момент Колька и ударил Фёклу: – Не хочу твоего щенка больше видеть, чтобы духу его не было! – и наотмашь ударил. Фёкла отлетела к двери, где в это время Сашка хотел войти в дом. Фёкла отлетела и зацепила за собой Сашку, вместе  упали в сенях. Колька захлопнул за ними дверь и закрыл на крючок.

Мать заплакала и обняла Сашку: – Сынка, за что же это нам с тобой такая жизнь, чем же я ему не угодила, вроде старалась, чтобы всё было как у людей, а он…     Сашка обнял мать, прижал к груди и начал вытирать слезы у нее на глазах: – Мамка, не плачь, я убью его, ни отец он нам, ни муж! Не нужен он нам такой!

   Шёл Сашке, как уже было сказано, двадцатый годок и  встречался парень со своей одноклассницей Ниной с Колотырки улицы. Нравились они друг другу очень, и Нина не одиножды бывала у них, заходила за Сашкой, когда шли гулять на пятачки на Песках. Муркин только хмыкал, глядя на них с ухмылкой. Вот и в этот раз она зачем-то зашла к ним и увидела их на полу в сенях, в слезах.

А у Фёклы еще и огромный синяк на пол-лица начал расползаться. Сашка покраснел сразу, отвернулся, вскочил на ноги и поднял мать. – – Саша, ты, вы чего?! –  и Нина уставилась на них.     Сашка красный, как рак, глянул на неё и крикнул: – Да пошли вы! – и выскочил на улицу, спрятался в сараюшке. Уже вечером он вышел из сараюшки, тихонько зашел в сени, то ли спят, то  ли нет никого дома. Он зашёл в дом, тихо.

Ощупкой снял, висевшее на стене на крючке, ружьё и выскользнул на улицу. Ружья тогда у нас у всех всегда были под рукой и заряжены – мало ли чего, лес-то рядом.

  Сашка вышел за двор и сел на завалинку. В небе уже вовсю светила луна и небо  было всё в звездах. Да, только гулять в такую погоду, но… и Сашка заплакал, глядя прямо в небо, и слёзы ручьём катились из глаз. Он оперся подбородком в дуло и смотрел в небо, а палец лежал на спусковом крючке.

Сзади кто-то  подкрадывался. Сашка хотел оглянуться, но получилось неловко, и палец нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, и на руках у Нины оказался её друг весь в крови, и они оба упали в траву около завалинки. И всё…

Владимир Зацепин Радостный