Лучшее фото дня

Опять допоздна работа, опять очень много дел,
Опять позвонить в заботах маме я не успел.

Но дел завтра будет меньше, я завтра всё отменю,
И точно найду минуту, родителям позвоню.

Но также проходит завтра и времени нет пока,
А там меня очень любят, и ждут моего звонка.

Всё некогда, некогда, некогда всё некогда нам позвонить,
Всё некогда, некогда, некогда у мамы здоровье спросить.
Всё некогда, некогда, некогда и некого в этом винить,
Но ведь будет когда-то некуда некуда будет звонить.

Им мало для счастья надо, услышать лишь мой привет,
И мама конечно спросит тепло ли сейчас одет.

Когда то и мне придется, такого же ждать звонка,
Сегодня опять молчали, но завтра наверняка.

Но также проходит завтра, и времени нет пока
А там меня очень любят и ждут моего звонка.

Всё некогда, некогда, некогда всё некогда нам позвонить,
Всё некогда, некогда, некогда у мамы здоровье спросить.
Всё некогда, некогда, некогда и некого в этом винить,
Но ведь будет когда-то некуда некуда будет звонить.

Видеоклипы студии «LINK» собравшие миллионы просмотров

Как хочется порой опять туда вернуться, оставив хоть на день тревоги и печаль. И детству своему счастливо улыбаться, но нет пути назад, мне так безумно жаль.

Я вас прошу отойдите в сторонку, дайте увидеть из детства кино. А черноглазая эта девчонка, кажется я только очень давно.

У каждого есть в жизни берег детства, где море сказок и волшебных снов. На эту красоту не наглядеться, так хочется вернуться вновь и вновь.

Как порою хочу я немного согреться, посидеть у костра под названием детство. Чтоб огонь окружили мохнатые ели…только ветви давно в том костре прогорели…

Память ведь не выбросишь в окошко, вновь листаешь календарь былой. И как будто пробежала кошка, всё перечеркнула полосой.

Соседка, Зоина бабушка, умерла в самое холодное время: в крещенские морозы. Отец с другими мужиками сначала отогревали землю, потом копали могилу. На это ушло два дня. Шурке очень жаль было бабушку. Она их с Зойкой любила. Ругалась с проказницами часто, но все равно любила. Девочка это чувствовала всегда. Странно было видеть тетю Таю спокойно лежащей в гробу со сложенными руками. Лицо было спокойное.

Тетя Тая долго болела, и, наконец, отмучилась. Мама говорила, что ей смерть, наверное, в радость была: столько настрадалась бедняжка.
Хоронили бабушку после обеда, когда могила, наконец, была вырыта. Шура была в школе и вышла к процессии, когда закончились уроки. Как раз успела. Народу на похороны пришло много: семья была большая. Соседи любили добрую бабушку и шли за гробом почти всей деревней. Шура пошла на кладбище. Было очень холодно.

Ледяной пронзительный ветер и в селе продувал плохонькое пальтишко девочки, она совсем замерзла, а впереди было два километра поля, насквозь продуваемого ветрами. Папа посмотрел на дочку и приказал идти домой.

«Промерзнешь, заболеешь. Кому это надо? Иди. Тетя Тая не обидится. »
Кто знал, что на сей раз папа ошибается? Никто не знал.
Шура пошла домой. Дорога дальняя. За три километра она и, правда, так замерзла, что едва домой дошла. Долго отогревалась на печи, а потом пошла помянуть бабушку Таю.

Поплакали они с Зойкой, пожалели, что не слушались ее при жизни, но что сделаешь. Ничего. Жизнь продолжалась.

Летом Шура бегала в кино. Зойка, раз бабушки не стало, не приехала, и девочка частенько одна возвращалась на свой край деревни. Подруги жили ближе к середине, расходились раньше, и Шура бежала дальше одна. Сосед Пашка редко в кино ходил.

Девочка о нем и не страдала. Еще бы и подрались за дорогу. Но получилось так, что без Пашки в кино ходить она стала бояться.

Как-то девочка возвращалась из кино. Ночь была темная. Луны не было, звезд тоже. Вдруг Шура ощутила какую-то странную тишину на улице. Ни звука, ни шороха не слышалось в деревне. А ведь только что листья на тополях шелестели, какие-то шорохи и скрипы отовсюду доносились. Шура было почти дома. Осталось пойти два дома — и она повернет к себе.

Вдруг девочка остолбенела. От угла дома, где жила покойная бабушка Зойки, отделилась какая-то странная фигура человека и поплыла к дороге. Это была фигура женщины в белой одежде до самой земли. Женщина не шла, а, именно, плыла над тропинкой.

Она протягивала руки к девочке. И эта тишина, и женщина наводили ужас на девочку.
Шура еле ноги оторвала от земли, забежала на свою сторону и, крестясь, бегом побежала домой. Она глаз не отрывала от белой фигуры. Та, казалось, была выткана из тумана. Когда девочка начала креститься, фигура остановилась.

Шура влетела на свое крыльцо, радуясь, что мама его не закрыла на крючок. Она рухнула на кровать и начала трястись от страха. Постепенно девочка успокоилась и уснула. Маме она ничего не сказала , а то и в кино не пустят. Вечером они пошли в кино с Пашкой. Шура его уговорила. Когда подошли к дому, Шура снова увидела белую фигуру.

Та стояла у угла и тянула руки к девочке. Руки становились все длиннее. И снова тишина спустилась на деревню.
«Пашка, ты видишь эту фигуру у угла Зойкиного дома?_ со страхом спросила Шура друга.- У нее руки уже метра по три.»

«Ничего не вижу, никакой фигуры. И рук трехметровых тоже не вижу,-со смехом сказал мальчик, -фантазируешь все. Или меня испугать решила? Так я не боюсь»
Между тем, руки женщины тянулись уже к дороге. Шурка перелетела через канаву, начала читать молитву и понеслась домой. Так и повелось.

Если девочка шла одна, женщина плыла к дороге, но молитвы ее останавливали. Пашка почему-то не давал ей отойти от угла, и она тянула к Шуре руки. Пашка ее не видел. Но он видел, что подруга детства пугается чего-то ему непонятного. Он хорошо знал девочку и понимал. что страх у нее натуральный.
В тот вечер, Пашка , подойдя к странному месту, где Шура начинала бояться, остановился и произнес: «Я тоже хочу видеть то, что видит Шура» Не успел он закончить фразу, как встал, как вкопанный.
«Шурка, это что? Это кто?»-он попятился.- Это же тетя Тая!»
Фигура на сей раз двинулась к дороге, одновременно вытягивая руки.
Дети с визгом понеслись по домам. Пашка жил рядом с домом покойной, а Шурка- напротив. Крики услышала мать девочки. Когда дочь влетела с вытаращенными глазами в избу, мама с тревогой начала спрашивать, что случилось.

Девочка рассказала о таинственном видении, что является ей каждый раз, когда она идет из кино. Сегодня фигуру женщины увидел и Пашка. Правда, он сам просил, чтобы она ему показалась. Он уверял, что это тетя Тая. Мама отругала дочь, что сразу не рассказала ей об увиденном. Шура сказала, что молитва женщину сдерживает.

Утром мама ушла к какой-то бабушке. Придя домой, она начала расспрашивть дочь, как она проводила тетю Таю на кладбище. Щура рассказала, что она вернулась с полдороги домой, так как замерзла, и папа велел идти домой.

«А ты простилась с бабушкой Таисьей?- спросила мама,-или ты просто повернулась и пошла?»
» НЕ прощалась я. Что я на сани должна была лезть?»
Мама сказала, что обидела дочь умершую соседку. Надо было проститься с ней. Но дело можно исправить, как сказала бабка. Надо только по три вечера на заре попрощаться с тетей Таей и попросить у нее прощения.

Шура так и сделала. И в первый же вечер после третьего прощания пошла в кино. Шла одна. Боялась очень, но никакой женщины на углу дома не увидела. Девочка даже остановилась на дороге, вглядываясь в угол дома. Ничего не было. И тишины не было. Наоборот, какая-то птица вдруг начала выводить причудливые трели. Видно, тетя Тая ее простила. Утром она маме об этом рассказала. Девочку интересовало, почему соседка не пугала Пашку .

Когда друг пришел, Шура начала с ним разговор. Пашка поведал, что он до кладбища дошел и землю в могилу бросил, и попрощался с бабушкой Зойки. На этом все закончилось. Никаких призраков больше девочка не видела.

Но на могилу к соседке они с мамой все же сходили, и прощения попросили, и простились с любимой соседкой, как положено.
Всю жизнь Александра вспоминает этот случай, когда идет на кладбище проводить близких в последний путь и прощается с ними на могиле. Объяснить , что тогда было, она не может. Но разве все объяснимо в нашей жизни?

Александра Румянцева