Старинные русские романсы

Молчи грусть молчи

Тоска, печаль, надежды ушли,
Друга нет неприветно вокруг.
В ночной тишине я слышу рыданья.
Стон души о разбитой любви.

Молчи грусть молчи,
Не тронь старых ран.
Сказки любви дорогой,
Не вернуть никогда, никогда.

Уснуть навек, забыться скорей,
Незаметно уйти от всего.
Жизнь шуткой была жестокой и злою,
Расставаться мне с нею не жаль.

Молчи грусть молчи,
Не тронь старых ран.
Сказки любви дорогой,
Не вернуть никогда, никогда.

Все русские романсы

Я ПОМНЮ

Собрать на стол- дело не долгое. Бутылка водки, домашние огурцы, сало, свежий хлеб- поспел в печи только что. Мы не баре, разносолов не ищем. Да и повод за стол сесть у нас не самый праздничный. Наливаю в два стакана. Немного совсем- «на палец». Разламываю хлеб.

-Ну вот. Это вот тебе, а это мне. Со свиданьицем, дядюшка. Выпиваю неспешно, хлебом отраву осаждая. Смотрю дядьке своему в глаза. -Ну что ты так сурово глядишь? Не каждый день я её пробую. А сегодня и повод есть. Хруст огурцов, да бульканье над стаканом.

-Как тебе там? У нас то тут всё по старому. Новостей то и нет особых. Работаю- как всегда. Мама вот болеет. Да ты знаешь, наверно. Тебе ли про сестру свою родную не знать? Верчу стакан в руке, выпить не решаясь. Давно вот так не сидели вместе. Хотя.. Как давно? С полгода назад. На день рождения дядькин. Только вот на душе тогда не так тяжело было.

-Давай уж и по второй. За тебя,- осторожно касаюсь дядькиного плеча рукой- Сегодня всё за тебя. Вторая ложится легко, тяжёлый туман медленно проникает в голову, не радуя. -А помнишь как на мотоцикле ездили? Мне тогда и семи не было. Шлем ты на меня одел, а он на глаза сполз. Ничего из поездки не запомнил- ничего не увидел.

А поправить не мог- руками то за тебя держался. -А как ты мне первый раз рюмку налил? Мне тогда лет четырнадцать было. Ездили на кордон лесника Новый год встречать. Ты тогда сказал, что рано или поздно выпить мне доведётся, так уж лучше под присмотром близкого человека. Я после этого года два запах спиртного не выносил.

Неспешно беседа идёт, а мы и не торопимся. Сегодня нам торопиться некуда. -Помнишь, как ты меня столярничать учил? Я тогда только только в школу пошёл. Ох, и смеялся ты надо мной, что я ножовку протянуть не могу. А однажды мне здорово твои уроки пригодились- когда в мебельный цех от безденежья пошёл работать. Я усмехаюсь осторожно.

Дядьку разглядываю. Когда то он мне отца заменил. Многим я ему обязан. С детства и руками, и головой работать учил. — Слушай, а куда «Москвич» то твой делся? Помню, гнилой насквозь он возле забора стоял. В утиль сдали, что ли? Да ладно, не важно. Зато не только с деревом ты меня тогда работать научил, но и гайки крутить. Эх, с какой благодарностью я тебя вспоминал, когда шоферить доводилось.

-Знаешь, сейчас жалею, что не послушал тебя- не стал тогда в Горный поступать. А может- и к лучшему. Перестройки- катастройки тяжеловато было бы пережить, стань  я геологом. А с другой стороны- посмотри как сейчас живут, кто с нефтью, да газом связан.

Не все же олигархи, кто то и простыми геологами работает. Ладно, чего уж там. Но любовь к камню ты мне на всю жизнь привил. Да и образование у меня не сильно далеко от геологии ушло. Как меня преподаватели в институте любили- как ни крути, а два года разную геологию нам читали. От минералогии до исторической и динамической. Помню первую полевую практику по минералогии и петрографии. Как рыба в воде я был. И тебя всё вспоминал. Да я тебе рассказывал.

-Не стал геологом, по институтской профессии тоже не пошёл. Не первый десяток лет уж совсем другим делом занимаюсь. Даже не собаку- стаю собак на этом съел. А опять же тебе спасибо- упорству ты меня в детстве учил. Льётся водка в стакан.

Темнеет за окном уже. -Я часто думаю- как тебе там? О чем ты думаешь? Знаю, что там всё по другому. И горести наши для тебя, наверно, не очень тяжёлыми оттуда видятся. Но это всё там. Вот встретимся- тогда и пойму. А пока очень мне тебя не хватает.

Я смотрю на фотографию родного моего дядьки, стоящую на столе. Рядом с фото- стакан, накрытый  хлебом. Сегодня шестнадцать лет, как стал я в нашем роду старшим мужиком.

Александр Кочнев