Минута счастья

Не понимаю, почему все стремятся в города? Мегаполисы так привлекают людей, будто бы бабочек, ярко вспыхнувший свет реклам и афиш. Город! Где бетонные дома упираются в небо своими стальными куполами. Где нет понимания между двумя, тремя людьми. Где каждый стремится быть в лидерах, не замечая при этом, что кто-то страдает из-за отсутствия внимания, ласки близкого человека. Где грохот машин заглушает такие простые слова, как « люблю», при этом, не видя самое дорогое, что объединяет нас людей. Не хочу сказать, что мне не нравится город, конечно же, нравится.

Но человек — есть не что иное, как биологическое звено в единой цепочке мира и природы. Не хочу особо заострять на этом взгляд, но, удаляясь от природы, мы потеряли в ней своё место… Непонятно, но мне кажется, что, находясь в лесу или вне города, я теряюсь во времени, как теряются люди, проходя сквозь пространственные ворота, попадая в иной мир, неподвластный нашему пониманию. Возможно, я ошибаюсь, но неужели мир — это не то, где мы находимся, а придуманный нами или ещё кем-то.

Или мир и всё остальное — не что иное, как молекулярная составная мироздания, и мы, попадая в природные условия, растворяемся в них, как бриллиант в стакане чистой воды? Так скажите мне, где, правда? Почему во снах мы видим себя на лугах, полях, в лесу? Наверное, что это и есть те ворота, о которых я говорил? Да, влечение к природе способствует повышению адреналина, а значит, находясь с природой наедине, мы погружаемся в тот отрезок времени и пропадаем, как живой организм, превращаясь в одну из молекулярных структур.

Хотя мои мысли для кого-то покажутся не доводом, но лучше жить так, чем быть разорванным звеном, понимая, что, возвращаясь к природе, к своим истокам, мы обретаем то, что теряем в городе. Возможно, я кем-то буду не понят, но такова сущность человека — спорить и сомневаться. Для примера приведу одну поездку в лес по грибы. Выехал за город, глядя себе под ноги, дабы не съехать с колеи. С одной стороны было поле с рожью, а по другую сторону — лес, с его прохладой и манящим покоем. Под колыхание и пение песен говорящей листвы у меня вырастали крылья. Чувство, которое буквально вселяло в меня полёт и приглашало, вместе с лёгким дуновеньем ветра, пройтись по всем закоулочкам таинственности. Повернув вглубь лесного массива, я ощутил сказочный мир, о котором читал в сказках, и о котором говорили знающие люди. Как бы приглашая меня к себе, в перлы, рядом пел соловей, видимо, той единственной, в чьи уста вкладывал всю свою любовь и стремление, во что бы то ни стало, понравиться избраннице.

И на короткой ноте, совсем рядом, дятел постукивал по дереву. Птицы, заслышав мои шаги, вспорхнули испуганно из-под моих ног и, пролетев немного, уселись, понимая, что ничто не угрожает их свободе. Деревья принимали меня, как друга, лаская своими ветвями, как бы давая понимать, что они ждали этой минуты. Лёгкий хруст прошлогодних веток напоминал о происходящих явлениях природы, что не всё вечно в этом мире. Приходит пора, и отжившие деревья уступят вновь появившейся поросли дорогу в этом краю, как бы говоря:

— Не забывайте того, кто дал вам жизнь. Наклоняясь под березу, я заметил едва заметную голову гриба подберёзовика. В густой траве, спрятавшись неизвестно от кого (ба, да их здесь множество!), как одно большое семейство, молодые и не очень, они выглядели молодцами. Хотя подберёзовиков было не очень много, а вот зеленчуки, как говорят местные грибники, те прямо под ноги просились сами. Да, чуден лес! Что и говорить!

Переходя рядом в небольшую чащу сосенок, где усыпана прошлогодними иголками вся земля, вдыхая аромат сосновых запахов смолы, я наткнулся на целое поле маслят, которые были не только там, а и на оврагах, поросших травой. Солнце уже поднялось высоко, но не настолько, чтобы заявить о том, что оно в зените. Но, не смотря на околополуденный час, лес становился приветливей и приветливей. Уходя вглубь, я всё больше сливался с лесом, не замечая, что меня нет, есть что-то, в которое вхожу я и неразрывно соединяюсь в одну цепь.

Вот оно высшее блаженство чувств, поющее перезвоном всех трав, листьев, звоном хрустящих веток и взглядом облаков, проплывающих в голубом небе. Мне было не важно, сколько грибов окажется в моём лукошке, но то, что я, соприкасался душевною потребностью, быть среди всего этого и понимать, что не зря живу в этом мире, меня потрясло до глубины души. Так незаметно я вышел на опушку леса и оказался на большой поляне, покрытой красными маками.

Моему взору бросилось всколыхнувшееся море, алым парусом, бороздящим внутри огромного леса и с многоголосным пением цветов, которые дополняли этот невообразимый пейзаж. Я улегся под ветвями огромного ясеня и, подняв голову вверх, смотрел на плывущие в небесной лазури облака, которые напоминали мне взмах крыльев лебединой стаи.

Закрывая глаза, я услышал опять знакомую песню соловья, но тот ли это был певец или другой, отгадывать не берусь, да и в том ли суть. Ведь когда любят по-настоящему, то всегда поют, отдавая свою любовь избраннице. Так я лежал окутанный волшебством этого таинственного леса, а рядом со мной стояло лукошко, на дне которого красовались до десятка собранных мною грибов. Я был счастлив! В душе моей ликовал салют, как падающий метеоритный дождь в это время года! Вот они минуты счастья, которые приходится ждать иногда долго, долго! Могу сказать с уверенностью, это я ощутил наяву.

Михаил Кюрчевский