КРУЖОК АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
« Welcome to the English Land! » 

У нас занимаются ребята в возрасте от 7 до 12 лет. Особенность курса – это обучение с позиций коммуникативного подхода, т.е. не от частностей к целому, а от общего восприятия речи к постепенному усвоению ее элементов. Обучение происходит в занимательной форме в виде практических занятий, на которых ребенок поет, разговаривает, читает, рисует, пишет, решает логические задачи.

На протяжении всего курса ребят приветствуют наши друзья:

— господин Звук познакомит с удивительным миром английских звуков;
— госпожа Буква поможет изучить алфавит;
— господин Слово предложит занимательные задания по изучению английских слов;
— господин Профессор предложит грамматические игры;
— Сова посоветует ребенку подумать, прежде чем ответить.

ас английскому научит
Наш любимый педагог
Это наш счастливый случай,
Что здесь есть такой урок!

Нам очень хочется, чтобы дети полюбили английский язык, как хорошего, доброго друга, общение с которым приносит много радости.

 АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА
  Welcome to the English Land!

Взбалмошная Семеновна

Анну Семёновна Рыбникову в деревне звали попросту взбалмошной Семенихой,потому как она была женщиной очень вспылчивой,сумасбродной не в меру занудой.Своё расположение она искала в разговорах с людьми,иногда долгих,нудных.Бывало , стоит она с женщиной,разговаривая обо всем на свете и забывает ,что за подол платья у этой женщины держится ребенок лет шести, семи и дергает мамку за это платье:»Ну, мам, ну пошли уж, в магазин не успеем…» И так далее, и тому подобное… Вся её одинокая к пятидесяти годам жизнь была связана с этими душещипательными разговорами, в которых она находила своё утешение, оставшись практически одна. Муж её Михаил Рыбников уже умер к тому времени, изрядно напившись и нагулявшись за свою короткую жизнь.Старшая дочь Нина жила а Шадринске с семьёй, другая по младше, училась на третьем курсе Пединститута в Свердловске, а последний сын Сергей был в армии. Жила с коровой, питалась от этой коровы, а всю свою пенсию и подработку уборщицей в издательстве газеты «Путь к коммунизму» на станции отсылала дочери Шуре,то есть будущей Александре Михайловне, учительнице русского языка и литературы. Да, позднее, она стала работать по распределению в Красноуфимске, создав там и семью…

Не смотря на все дипломптичные отношения с жителями деревни,Семёновну недолюбливали…За что..да,как говорится, одному богу известно, за что… Просто так, лишь только потому, что жила в такой ситуации одна. Частенько Анна Семеновна была жертвой местной бандитской шайки, в которой лидировал Вовка Ларионов. Прибегала она к Нюре Ларионовой ни свет ни заря, чтобы в очередной раз пожаловаться на отпрыска или во время выгона коровы в стадо(обычно летом) выговаривая соседке:
~Как это вы его держите, такого пакостника :что они вчера поздним вечером вытворяли опять, привязав к моему окну камень с нитками. А откуда вели стукалку,- так из бани, напротив Марфы.
Анна Семеновна жила чуть поодаль от Путиловых, ближе к Нине Воробьевой, поэтому такую игрушку ей можно было поставить, чтоб побесилась вдоволь. Так было задумано шпаной от нечего делать.
~Да,да, я поговорю с отцом, так ведь он никого не боится, даже отца. Что говори ему, что нет.Да хоть кол на голове теши, будь бо он трижды проклят, тоже нервы мне мотает, как и отец. Что я могу сделать…? Ничего! Просто ничего не могу с ним сделать. Ходит ватагой,вечно не один. Приведёт всю котлу, вот и корми их, оборванцев. Всю шваль собрал не только из деревни, но и со станции.Какие-то все сироты, типа Копы, Серёги Америки или Клевакиных. Всех домой ведёт, всех кормит. А что делать, нечего делать, вот шаньгами налевными этих сирот давеча накормила, голодные ведь бегают…
~Так что же вы ему так потакаете, он ведь и не учится нисколько, вот Нинша жалуется, что он и Ленку обижает: вчера отобрал у неё сменку, чтобы в школу пройти, а Ленку не пускают. (А сам все контрольные, говорят, её заставляет писать для него) Так она начала плакать и потребовала директора школы, чтобы её пропустили. Разобрались, поставили его на вид… Да какой там ему вид, да так, просто постращали.., углан он у вас растёт, угланом и будет…
На эти замечания Нюра злобно сверкала глазами, как будто отвечая за своего сына: «Не тебе, мол, судить, кто ты такая в этой деревне, — изгой , да и не более. Защиты нет, сын то ещё в армии, не дорос, чтоб мать защищать как следует» Молча подобрав свои большие губы, Иудовна удалялась на полусогнутых, держа хворостину в руке, которой выгоняла корову со двора в стадо. Ничего не оставплось Семёновне, как закрыться дома,сесть на лавку в кухне и заплакать от обиды на таких соседей, житья от которых нет ни днём ни ночью… Плакала она и жаловалась умершему мужу, что, мол, ушёл, меня оставил одну и некому *счувать* (это было любимым её выражением для шантрапы…) этих бандитов, которые спать всю ночь не дают, а рано утром корову надо доить… Сняв очки, она вытирала слёзы концом белого с мелкими цветками подшалка, но слёзы не останавливались, они просто текли и падали ей на фартук, который она забыла снять после дойкидой Некрасивое лицо её с широким, почти квадратным носом становилось ещё не красивее. Что же сделаешь здесь, ничего не исправить, надо ждать, когда Нина приедут с Павликом да поживут хоть с недельку.Нина то вон какая у меня строгая, умеет разговпривать с таким хулиганьем, как этот Вовка.Совсем нет житья от такой швали, хоть говори, хоть нет. А что отец то, Санко то Ларионов, так вечно пьяный, да все с подковырками, да со смешками в мою сторону.

{Да, защиты пока нет: Вася приезжал тут, так Васей затравили, что он де больной и сама Семениха взбалмошная, типа: прилетит ни с того, ни с сего, давай выговаривать да башкой трясти, да всё не в подходящий момегт, когда вся семья за круглым столом, за обедом, да еще в престольный праздник, в светлое воскресенье. Ну, что с неё возьмешь,- дура дурой И Вася то у неё псих одиночка .Надо бы ему дорогу к ней перекрыть…}
Да, тяжело вдове :и детей одна поднимает, и с мужчиной никак не получаются основательные отношения: одни насмешки, да и только.Да вот, кстати, за что дали прозвище Василию то,- прозвали его Жареным, да и только, больше как у него и имени нет. Неизвестно, за что…Обидно, печально и тяжело…

Одна радость была у Анны Семёновны,-работа…Скорее всего, не работа, а человек, к которому она привязалась, что называется, всей душой. Этот человек был наборщиком в типографии или как его называли, Сашка печатник. Мужчин дома нет, и вот она, с чисто женской своей природой относилась к молодому мужчине и как к мужу, и как к сыну одновременно.
Женщину можно было понять, потому как не сладкое у неё было житье с соседями. Одна была у неё верная соседка Нина с двумя девочками подростками, да и то работала в три смены: не всегда Нинша приходила вечеровать, как называла Семеновна эти встречи, которые были для неё радостными воспоминаниями о жизни с мужем. В это время она вязала обычно носки: то Сереже направит посылку в армию, то Шурочке своей любимой вяжет белые носочки с красивой резинкой в полосочку из цветной шерсти.Трудолюбивые женщина по сравнению с Ниной, которая ленилась вязать, а ведь дома тоже были дети, и она заказывала Анне Семёновне для них носки.Так они дружили, да только вся и дружба была в рассказах о бабской вдовьей доле, в которой обе находились… Так монотонно и однообразно протекала их жизнь до тех пор, пока не ворвался в эту жизнь Сашка печатник. И пошли разговоры уже только о нём: какой он умный, интересный, обходительный и даже сказать, ласковый мужчина… Влюбилась Анна, ведь всего то ей только пятьдесят, не семьдесят же…Захлопотала женщина перед уходом на работу: то пирожки с творогом горячие собирает, то сметанки только что пропущенной через сепаратор, то варенье смородиновое для чая. На работе все пьют чай, столовых рядом нет, печатать газеты надо к утру для свежих новостей, поэтому Анна как могла «помогала» выпускать «Гудок», » Путь к коммунизму» и другие газеты для района.Саша за это давал доброй уборщице обрезки рулонов бумаги для хоз.нужд, да и не только… Он подавал ей надежду на новый брак, на новую счастливую в телесном отношении,хотя бы, семью . А по её рассказам, она ценила эти близкие отношения как женщина. Преобразилась наша Анна Семеновна: вместо грубых рабочих юбок завела и платья шелковые, и туфельки вместо резиновых сапог, когда было сухо и тепло.Глаза её лучезарно светились, в этом взгляде было игровое настроение с хитрецой, стала шутить и смеяться уже не так натянуто, как это она делала обычно при встрече с Настасьей Путииловой, богачкой и закрытой женщиной. (Не взлюбили они друг друга , а вроде бы с чего…? Настя тоже была вдовой с войны. ) Так долго и мучительно были отношения с Сашкой печатником, поскольку эти отношения требовали близости, которая кричала из их глаз, из их душ и разговоров по разным пустякам…
И вот наконец то,настал такой момент, когда жена печатника уехала к родителям с детьми на недельки две погостить, внуков показать. Но Сашка работал как волк, и заменить его этим летом было некому,поскольку все хотели в отпуск летом с семьями отдыхать, не только он один.Остался гореть на работе Июльские дни стояли жаркие,знойные..Анна прибежала мыть полы в белом крепдешиновом платьем с яркими цветами, сняла свои платки, сделала хим.завивку и пошла крутить любовь…да,да, крутить с ним любовь.
Саша решил проводить Анну до дому, попросил своего ученика управиться без него в эту ночь, и пошли они вечером в деревню пешком. Нинша в этот день помогла: встретила вечером корову и неумело подоила её. У Нины была коза, она умела доить, но ведь коза не корова, её умело надо доить..Ничего, ничего, ради такого случая можно потерпеть и неудобства, Семеновна же отплатит добром, она порядочная и не скупая, как некоторые…
Такой романтизм идти по дороге среди темнеющего леса, среди белых сияющих и кудрявых берез напоминающих невест.. И, главное,чувствовать его плечо, его поддержку.За разговорами, шутками да пррибаутками и не заметили, как прошли все три с половиной километра и подошли к дому Анны.Опрятный красивый домик с резными крашеными ставнями,с полисадником где цвела пятунья,наливался крыжовник и зацветала астра.
Аккуратный двор, крепкие ворота, свежевыкрашенные сени желтой охрой, в которых пахло молоком,травами, прошлогодними вениками создавали приятные впечатления о хозяйке хорошей, работящей и жизнелюбивой. Таковой она и была, эта Анна Семеновна…
Но неприятность шла за ней буквально по пятам:Сзади сладкой смеющейся парочки шла эта «шара», ставящая ей стукалку из камня и ниток в подоконник, вырывающая едва взошедшую морковь в огороде и так далее.И как только они насладились друг другом после долгих мечтаний об этой встрече и уселись, как любила говорить Семеновна «поужнать»…с улицы послышались какие-то пьяные голоса, крик, свист, смех. И покатились частушки про Семёновну, как только эта «шара» поравнялась с её окнами:

~Эх,Семеновна, такая бойкая,
Наверно выпила поллитру горького…
Или ещё похлеще…
~Ох,Семеновна, в пруду купалася,
Большая рыбина в п…у попалася…

Ужас охватил её, она со стыда сгорала и не знала, что же делать…Вспыхнувшая как порох( а она была, кстати, очень вспыльчивой…),Анна схватила что попало под руку…А что попало…?
Доска рифленая как стиральная от катка для утюжки белья по старинному обычаю. Эта доска напоминала меч, у неё была сделана ручка. Накинув кофту и калоши, Семениха вылетела из дома и, догнавши Шишку (Тольку Шешенина), врезала этой рифлёной доской по спине…Раз, ещё раз…она с наслаждением сыпала ударами и уже на подбежавшего Курая(Серегу Верхотурова). Те взвыли и ринулись восвояси, когда как их лидер, даун с рождения, Ларионов уже сидел у себя дома на лавке около крыльца. Хитрая тварь, — всё делал чужими руками…!

Так закончилась любовь для Анны Семеновны, не совсем еще старой женщины, не успев расцвести. На следующий день вся деревня, да и не только, но и станция, знали о происходящем необычном событии около часу ночи. Пошли сплетни, пересуды, пересмешки, но частушек под окнами уже не было и «стукалку» больше не ставили… Через неделю приехали Нина с Павликом и двумя детьми. Рассказала она всё дочери со слезами, как ей самой приходится себя защищать, как ей трудно и тяжело; ещё бы как-то прожить эти полгода, и Сережа вернётся из армии домой. Там будет полегче…
Как знать!?

Виктория Ворошилова