О любви немало песен сложено  

Стас Михайлов

Я не хочу мешать тебе, поверь,
Вот так внезапно мы закрыли дверь.
Когда-то сильная любовь,
Уже не режет сердце в кровь,
Оно устало от пустых потерь,
С обманом ты живи, одна теперь.

А может быть тебя оставлю я,
Среди холодной ночи бытия.
Мне не простить твоих измен
Мне надоел твой сладкий плен,
А может быть тебя оставлю я.

Я не хочу мешать тебе пойми,
Ах, как хотелось мне твоей любви.
Тебя вдруг закружила жизнь,
И мы внезапно обожглись.
Ты поменяла правила игры,
И больше в ней не будем я и ты.

А может быть тебя оставлю я,
Среди холодной ночи бытия.
Мне не простить твоих измен,
Мне надоел твой сладкий плен
А может быть тебя оставлю я.

 

Душа

Моя душа, как странница,
Теряет дни, по свету носитс.,
Ударь ее она оскалится,
Погладь ее она помолится.

Моя душа, как птица певчая,
С утра поет, а к ночи плачется.
И верит в жизнь за гробом вечную,
А все ж грехов своих пугается.

Моя душа, как пленница,
Греховна вся, пороком скована.
Хвали ее она вся белая,
Начни ругать она ж вся черная.

И наши души, словно путники,
То падаем, то поднимаемся.
Спаси господь, когда оступимся,
Прости господь, когда покаемся.

Моя душа, как странница,
Теряет дни, по свету носится.
Ударь ее  она оскалится,
Погладь ее  она помолится. 

 

Еще раз про любовь

Юркина любовь

Я до сих пор, вспоминая этот случай, поражаюсь… Ну, да всё по порядку. Последнее лето перед армией. Как и положено, отпуск на работе нам дали летом. Ну, не сидеть же весь отпуск в городе, болтаясь на пляже и вечерами дрыгать ногами на танцплощадке — надоело в выходные дни. — А не поехать ли нам в деревню к моему деду? Там тишина, лес, река… Да и народ там приветливый и добрый. Погостим у деда и потом ко мне на родину — в посёлок, где я родился.

Это в двадцати пяти километрах через лес. Увидишь, в какой красотище я в детстве рос. Ну, как? — предложил я тогда Юрке. — А что, я полностью за! — ответил мне друг. Голому собраться — только подпоясаться. Всё, что с собой решили взять, уместилось в спортивные сумки. Через двое суток мы добрались до Кирова. Вот тут-то и начались наши приключения. Во-первых, поезд опоздал на тридцать пять минут, во-вторых, автобус ушёл раньше на двадцать минут.

В общем, нам крупно не повезло. Взяли такси — не ночевать же на вокзале. Автобус мы догнали на половине пути до Белой Холуницы. Пересели. До города добрались, когда уже начало темнеть – август и в это время темнеет рано. В гостинице мест не было, знакомых в городе тоже — решили идти пешком. Вышли из города, остановили попутный лесовоз и нас подвезли километров пятнадцать. Ночь была тёплая. Добрались до какого-то посёлочка. Зашли в пустую работающую дизельную электростанцию.

Решили немного передохнуть и незаметно задремали. Я проснулся оттого, что меня словно кто-то толкнул в бок. Голова гудела как котёл, приташнивало — угорели! Я начал расталкивать Юрку, но он был без сознания. Я вытащил его на улицу. Минут через пятнадцать сознание начало возвращаться к нам. — Ну, как? Очухался? Вот чуть-чуть не переселились в иной мир. Ну и дела! Голова гудела, тошнило, словно хотели вывернуть наизнанку. — Нет, пошли потихоньку отсюда. Не знаю, сколько осталось идти, но потихоньку надо топать. Времени пять часов. Светает. Пока дойдём — будет полдень.

Двинули! Мы вышли из посёлочка и по лежнёвке зашагали дальше от того места, где могла закончиться наша небольшая жизнь. Становилось светлее. Вдоль дороги высились огромные ели и пихты. Изредка между ними проглядывали поляны, на которых стояли маленькие стога сена, кто-то заготовил и пока не вывез. Видно лето было травное, потому что стожков было немало.

— Юрк, а ты любишь грибной суп из настоящих грибов? Настоящие грибы растут только у нас среди этой красоты. Э, да ты ещё и не видел ничего по хорошему-то. Ты же родился в степном крае и настоящих лесов не видел… — Видел… — Где? — Где, где — в кино! И что здесь красивого, из-за стены этих ёлок ничего не видно. — Да ты что, дружок, а разве там, в наших степях лучше?

— По крайней мере, далеко видно. — Да здесь воздух-то какой — захлебнуться можно, словно мёду напьешься, надышавшись этим воздухом. — Здесь ты прав — воздух живительный! Так мы шли, перепирались и не заметили, как лес стал редеть. Впереди открылся изумительный вид — желтое море пшеницы. Вдали среди этого моря пара деревенек. Солнце уже озарило ярко облака. Первый утренний ветерок шевелил волны пшеницы. Мы остановились, замерев от восторга при виде красоты неописуемой.

Я и раньше видел подобное, когда ходил к деду. Но всё равно каждый раз я замирал от восхищения. — Вот это, да! – только и смог сказать Юрка, — сколько раз видел у нас в Казахстане поля пшеницы, но такой красоты никогда не видел. Здесь совсем другие краски. Как на картинах Шишкина или Мясоедова. Обалдеть! — Пошли дальше, а то время идёт и нам ещё далеко топать. Мы прошли несколько деревень. Нам сказали, что до Клинковки осталось немного, всего-то каких-то там десять километров. Ну а там останется, я точно знал, пятнадцать километров. Мелочь.

Попалась попутка и до Клинковки мы добрались в кузове. Но всё равно лучше, чем пешком. Шофёр остановил машину посреди площади. Не успели мы отойти от машины десятка два метров, как позади нас раздался грубый громкий голос: — Э-э! совсем заелся и не узнаёшь старых друзей? Во-первых, я никогда здесь не был, а во-вторых, исходя из первого, – какие у меня тут тогда друзья. Мы оглянулись. К нам приближался парень похожий на квадрат. Ростом он был, может, и как мы, но в плечах … Мы с Юркой вдвоём, казалось, были уже. — Ты что, Кольк, там у себя в Москве совсем заучился, даже бывшие друзья уже не друзья? — Извините, это вы кому? — Ты что дурака валяешь? Я ведь и обидеться могу…

— Извините, но это Юра, а я Влад. — Как так? Ну, надо же — как похож, а ты не разыгрываешь? – спросил парень. — Зачем мне вас разыгрывать. Мы приехали в гости к деду в Кошурята. Разговорились. Его звали Дмитрий или просто Митяй. Он выложил все деревенские новости. Моего деда он знал, так как часто бывал там по работе, да и дед каждый день бывал в селе — он возил почту.

Часа через два должен приехать, сообщил Митяй. — Вечером мы туда привезём артистов наших, — с гордостью сообщил он, — приходите, не пожалеете. У нас знаете, какие девки — обалдеете, увидев, как они пляшут и поют, куда там городским с ними тягаться. — Дим, а где бы нам немного перекусить? — Вон там, дальше по дороге столовая, она сейчас закрыта, но вы постучите, скажите — Митяй послал (у меня там зазноба работает) она вас покормит. Ну, надо же, как похож!!!

Ну, пока — мне надо ещё машину заправить. Я б вас подвёз, но председателя надо везти… приходите на концерт обязательно, — крикнул он на ходу. Долго ли коротко, но часа через два с половиной мы дошли до Кошурят — деревни, где жили дед с бабушкой. Как и во всех деревнях в начале был машинный двор. Около ворот стояла толпа молодых парней и девчат. Не местные — это сразу было видно – городские. Начиналась уборка урожая и видимо это прибыли «помощники» из города. По обычаю мы поздоровались и слегка притормозили свой шаг. Среди девчат были достойные внимания. Да и мы (сразу было видно), вызвали интерес как у женской, так и ревнивый, у мужской части.

А что? Ростом нас природа не обидела – по сто восемьдесят сантиметров, спортивные фигуры, да и на лицо — красавцы. — Смотри, какая девочка, вон та в красном берете! — Юрка даже заикаться начал, — у нас таких нет, надо познакомиться, — решительно заявил он. — Ну-ну! — хмыкнул я, у меня дома осталась девушка, которую я любил, — прямо таки и нет, а Людмилка моя сто очков им даст вперёд. — Но ведь это твоя девушка, а у меня таких девчонок не было. — Девушка в красном берете, извините, можно вас на минуточку? — ??! Девушка подошла к нам, оглядываясь на компанию.

— Извините ещё раз. Скажите, Вы случайно не знаете, где живёт Афанасий Максимович? — А кто это? — Вы не знаете? Странно. Это мой дед, его все знают. Вы что, не местная? Откуда Вы, прекрасная незнакомка? Кстати, я — Влад, а это — Юрий, а вас как звать? — Если это ваш дед, то вы и должны знать, где он живёт. А я не знаю — мы здесь на практике. — Студенты? — Да, сельхозтехникум. — Моя тётя раньше здесь была агрономом, но уехали отсюда шесть лет назад в Казахстан. Мы с другом тоже оттуда. Вот приехали к деду в гости, кстати, Вы так и не сказали, как Вас звать. — Рита.

— Вот видишь, — толкнул я в бок друга, — я отгадал, а ты не веришь, — подмигнул я Юрке. Она посмотрела на меня недоверчиво, но я сделал невозмутимый вид. — Понимаете, я здесь не был шесть лет и поэтому не знаю, в какой дом переехал мой дед. Придётся искать самим. А что вы делаете здесь по вечерам? А то мы прокиснем за неделю. Может быть, на концерт сходим? — Какой концерт? — Вы что, не поняли — я ясновидящий — вижу концерт вечером. — Шутники. — Давайте так – если будет концерт, тогда мой друг потом, после концерта, проводит Вас домой. — Куда, в Киров? – засмеялась Рита.

— Ну, значит, мы будем Вас ждать на концерт… — А кто будет давать концерт, уж не вы ли? — Нет, мы не выли… До вечера!? Мы двинулись своей дорогой. У встречного паренька узнали, куда переехал дед. О встрече писать не буду, потому что рассказ не об этом. Юрка кое-как дождался вечера. В окно было видно, как к клубу начинает подходить народ. Вот и стайка девчат с нашей знакомой, среди них и местные девчата. Подошёл автобус с артистами. Дед и бабушка, сославшись на усталость, на концерт не пошли.

Из автобуса выпорхнули артисты из поселковой самоделки и скрылись в клубе. С крыльца зав. клубом пригласила всех в зал. Видно было, что артисты волновались, но старались вовсю. В зале не было равнодушных, и публика тепло принимала гостей. Мой друг не сводил глаз с Риты и о чём-то тихо перешёптывался с ней. Но концерт закончился, и начались танцы. Среди местных ребят нашлись мои знакомые. А Юрка естественно всё своё внимание уделил Рите. За разговорами мы не заметили, как между гостями и областными началась драка. Принимать участие в потасовке не было намеренья, и мы со стороны наблюдали за происходящим.

— Ой, у него нож! — раздался девичий визг. Парень из города наступал на парня с села с открытым ножом. Все бросились врассыпную. И вдруг на пути хулигана встал Юрка: — У тебя что, зубы режутся? – рыкнул он грозно, — а ну убери нож! Молниеносным движением он выбил нож из руки парня. Нож воткнулся в деревянную стену. Юрка взял его и, положив на порог, с хрустом опустил на него каблук. Потом развернулся и, не глядя на парня, вернулся к своей даме.

Парень ошалело смотрел на действия моего друга, пока не получил от кого-то по зубам. Драка выкатилась на улицу. Мы тоже покинули клуб. Гости, надавав городским, сели в автобус и с песнями укатили домой. Дошла очередь до нас — ребята с города хотели выместить на нас своё зло, но мы оказались не по зубам. Нисколько не высказывая страха, мы стояли перед разъярёнными парнями. Но тут на помощь к нам поспешили местные и предупредили разгорячённых городских, что на нашей стороне и кто тронет гостей, получит по заслугам причитающееся наказание.

Да мы и не боялись (занимались серьёзно боевыми приёмами самбо). Но первый день мы всё-таки с друзьями долго сидели на брёвнах недалеко от дома, где поселились девчонки из города… Мне это всё скоро надоело — в деревне не было электричества, сидели с керосиновыми лампами. Болтать и щёлкать семечки с местными ребятами — скучно. Днём ещё как-никак, то на рыбалку, то за грибами, а вечером… Но Юрка и думать не хотел о уходе в мой родной посёлок.

А там — друзья детства, одноклассники, да и вообще цивилизация — есть электричество, а значит и в кино можно сходить. Но Юрка, Юрка — любовь!!! Так я промучился неделю, отпуск таял, и надо было всё-таки побывать у родных в посёлке, там жили мои тёти. Я сказал Юрке, что завтра мы уходим — осталось до конца отпуска всего неделя, минус время на дорогу обратно домой. Юрка повздыхал, повздыхал, но со мной согласился. Всю ночь его не было. Он появился к самому нашему отходу.

Не- выспавшийся, но со счастливою улыбкой. Я ничего спрашивать не стал — если надо расскажет сам, но он молчал. Нам предстояло пройти двадцать пять километров. Сначала по полям и лугам, затем по лесу. Мы вышли в восемь утра. — Вот здесь когда-то было ещё три деревни: Наугорена, Подгорена и Починок. Но молодёжь разъехалась, и старики все собрались в Кошурятах. А смотри, какая красота, но света – нет и нет цивилизации. Вот выйду на пенсию и перееду сюда жить –воздух чистый, охота, рыбалка.

Ты не был на рыбалке здесь, а что сделать — любовь! Но друг никак не отреагировал на мои слова. Он молчал почти половину пути. Потом всё-таки разговорился, но он говорил всё о Рите, — какая она умная, какая красавица, в общем, задрал меня и никак не менял пластинку. — Эх, Юрик, девушек красивых и умных много на белом свете! — Нет, Влад, она такая одна. — А Людмилка? — Какая Людмилка? — Моя подружка! — Ничего не могу сказать, — она хороша, но Рита!!!

О чём спорить — для каждого своё лучше, притом в любви. Так что весь разговор вёлся впустую, потому что все правы. За разговором мы не заметили, как вошли в посёлок. Дом моей крёстной стоял на высоком берегу реки. И нас уже ждали, крёстная встречала нас у ворот: — Мне сегодня приснилось, что будут гости, а твоя мама писала, что скоро приедешь. Ой, какой ты стал! Сколько не виделись, кажется, лет пять уже? — Да, я не был здесь пять лет. Ну, конечно, начались расспросы, рассказы.

Набежала родня – сработало сарафанное радио. Юрка как-то затерялся. Я вспомнил о нём некоторое время спустя и познакомил с роднёй. Вечером, когда все разошлись, брат позвал на танцплощадку, чтоб познакомить со своей подружкой. Там я увидел своих друзей детства и одноклассников. Произошло то же, что и при встрече с роднёй. Когда я опомнился, Юрки нигде не было. Когда мы пришли домой, тётушка сказала:

— Влад, а твой друг ушёл обратно в деревню, сказал, что забыл там трико. Обещал вернуться через три дня. — Давно ушёл? — Да часа два назад, я уговаривала дождаться утра, но он ни в какую не согласился. — Сейчас уже его не догнать, только бы не заблудился в лесу. На третий день к обеду Юрка вернулся. Оставаться мы больше не могли и на следующий день поехали домой.

Билетов на прямой поезд не достали, пришлось ехать с пересадками. Через месяц меня забрали в армию, а Юрка был на год младше меня и поэтому мы встретились с ним только через четыре года. Мы с ним переписывались, но он ни разу не упомянул о Рите, а я, чтоб не травмировать друга, не напоминал о ней. Но через четыре года он заявился ко мне с молодой женой — это была Рита. Прошло много лет. В прошлом году от рака умерла Рита, а через месяц от сердечного приступа не стало моего друга, видно не вынесло разлуки с любимой…

Владим Ир