А у нас во дворе есть девчонка одна
Задушевные песни
А у нас во дворе есть девчонка одна,
Между шумных подруг неприметна она.
Никому из ребят неприметна она.
Я гляжу ей вслед:
Ничего в ней нет.
А я всё гляжу,
Глаз не отвожу…
Есть дружок у меня, я с ним с детства знаком, —
Но о ней я молчу даже с лучшим дружком.
Почему-то молчу даже с лучшим дружком.
Не боюсь я, ребята, ни ночи, ни дня,
Ни крутых кулаков, ни воды, ни огня.
А при ней — словно вдруг подменяют меня.
Вот опять вечерком я стою у ворот,
Она мимо из булочной с булкой идёт…
Я стою и молчу, и обида берёт.
Или утром стучит каблучками она, —
Обо всём позабыв, я слежу из окна
И не знаю, зачем мне она так нужна.
Я гляжу ей вслед:
Ничего в ней нет.
А я всё гляжу,
Глаз не отвожу…
Красивые задушевные песни
Рождество в глухой сибирской деревне
На прошлогоднее Рождество мы уже ходили христославить, колядовать, а в этот год даже приготовили немудрящие костюмы, гримировались углём, цепляли усы и бороду из пакли. Гурьба мальчишек и девчонок с санками, мешками на плечах, ходит по всей деревне, вваливается в очередную избу и начинает христославить:
Хозяин с хозяйкой, Слезайте с печи, Зажигайте свечи! Открывайте сундучки, Доставайте пятачки! Вам для потехи, Нам — на орехи! Хозяюшка одаривает всех подарками.
И так по всей деревне! Особенно мы любили колядовать у молдаванки бабы Веры, жившей напротив нас. После высылки она сначала жила на квартире, работала в колхозе на ферме, была тиха и неприметна, очень верила в Бога. Здоровье у неё было неважное, она тянулась из последних сил и мечтала купить свою избушку.
По этой причине она отказалась от очередного «добровольного» государственного займа и её хотели посадить. Увезли в Пихтовку, долго мурыжили, и на радость всех соседей всё-же отпустили. Вернувшись, она через некоторое время всё же купила крохотную избушку с большим огородом рядом с нами.
По состоянию здоровья ей удалось уйти из колхоза, и она целиком сосредоточилась на своём огороде. Дом и огород у неё были, как ни у кого ухожены, везде чистота и порядок. Так вот, зайдёшь к бабе Вере в избу с мороза – просто приятно! Чисто, побелено, уютно, в углу печь гудит, потрескивает, на окнах цветные занавески, в другом углу большой вечнозелёный фикус.
На подоконниках цветы, полы выскоблены ножом добела, тикают ходики, на стене иконы и всегда горит лампадка. Тихая, добрая и приветливая баба Вера всегда встречала нас с улыбкой, угощала румяными шаньгами с творогом. Зная, что она верующая, мы, чтобы сделать ей приятное, всегда на пороге с охотой истово крестились и кланялись иконам.
К Рождеству абсолютно все в деревне тщательно готовились, даже партийные! С приходом отчима в наш дом мы также стали соблюдать все посты, поэтому перед Рождеством и Пасхой в доме не было мясного и молочного по тридцать-сорок дней.
Отчим за этим тщательно следил, хотя сам в Великие посты приходил такой же пьяный, и не прочь был съесть картошки с выжарками или салом. Мы же сидели голодные и праздников ждали и считали дни. И вот это день наступил! Рано — рано утром, когда ещё не пропел петух, будит нас на печке отчим. Он уже побрит, в чистой рубашке, мать также нарядно одета. Филипп Васильевич говорит:
— С Рождеством Христовым, дети! А мать добавляет: — Христос народился! Оба целуют нас, и все молимся на коленях на образа, даже брат нехотя. Затем идём за стол разговляться. Филипп с матерью выпивают по малой. И так по всей деревне в этот утренний час в каждом доме! Надолго запомнится Рождество!
Николай Углов