Родня

Сашка до последнего оттягивал эту неприятную поездку к своему неминуемому позору, но бесконечно отмазываться было нельзя, любимая Аня и так постоянно злилась, поэтому пришлось смириться со своей участью и согласиться.

Выбрали удобные выходные и вот, спустя каких-то двести километров по размытым сельским дорогам, Сашкин автомобиль, грязный как брошенный при отступлении немецкий мотоцикл, торжественно въехал в родную Анину деревню. Зачем только машину намывал перед поездкой, да ещё и с полиролью? Теперь даже цвет кузова было сложно понять. В деревне Сашку встретили как голливудскую звезду в метро.

Анины родственники и другие местные жители обступили его со всех сторон и не давали даже сплюнуть песок, залетавший всю дорогу с ветром в открытое окно. Рассматривали своими заинтересованными взглядами и отпускали колкие шуточки. – Молодец Анька, всё-таки притащила к нам своего хахаля. Ну всё, мы его теперь точно отседова не отпустим, как миленького на тебе женим. Сашка растерянно поправлял очки и смущённо улыбался, чтобы не обидеть очередного юмориста, поймавшего кураж.

– Ну чо, Санька, признавайся, заделал уже ребёнка нашей Аньке? – Так ты хоть работаешь над этим делом? Едять тебя мухи. И всё в таком духе. Народу вокруг прибывшего гостя и нездешней машины собралось человек тридцать, и каждый норовил что-нибудь узнать и уточнить. Сашка бледнел и кряхтел, потому что сильно хотел в туалет. Где он находится, парень вроде бы понял, но вот про наличие там бумаги не рисковал спросить.

Боялся, что Аня крикнет на всю деревню: «Мам, тут Саше крепко приспичило, в туалете газеты есть?!» И это, конечно же, послужило бы очередным поводом для глупых шуток в отношении него. Парень судорожно шарил по карманам в надежде найти там хоть какую-нибудь завалявшуюся бумажку или старый скомканный чек, при этом продолжал приветливо общаться со своей возможно будущей роднёй.

– Нет, это не кожаные сиденья, это чехлы. – Конечно, можно. Залезайте, посидите. – Зарплата у меня? Ну, по-разному, нам с Аней хватает. – Ещё не решили, но собираемся. Незамысловатые вопросы родственников невесты и их друзей становились всё проще и прямей, казалось, им никогда не будет конца.

– Сань, а ты куришь? – Нет. – Херово. – А бухаешь? – Ну, не особо. – А чо так? Больной, шо ли? Сашка жалел, что перед поездкой «пшикнулся» туалетной водой и теперь готов был повесить на шею картонную табличку: «Не знаю, как называется этот аромат. Коробку выбросил. Аня на Новый год подарила». Наконец первая ознакомительная беседа закончилась, поход в туалет состоялся и, переодевшись в нарядную рубашку, засватанный уселся за огромный праздничный стол.

В процессе застолья почётный гость дважды перепутал родственников Ани и, окончательно запутавшись, решил по возможности ничего не говорить, а только слушать. Сытый и уставший парень делал вид, что ему нравятся тосты, а сам с трудом справлялся с надвигающимся сном. Чтобы занять руки, Сашка брал тонко нарезанный голландский сыр и медленно, по миллиметру откусывал его. И тут он почувствовал на себе пристальный взгляд Аниной бабушки.

Она удивлённо выпучила глаза на внучкиного жениха как на заспиртованного уродца. Потом резко дёрнулась и своими крючковатыми пальцами ловко выхватила кусочек сыра из его рта. От неожиданности парень ойкнул и испугался, а бабка запричитала скрипучим голосом: – Ты шо с ума сошёл!? Разве ж так можно?! Ты почему сыр вместе с парафиновой корочкой ешь?! Тьху! Сашка не знал, куда девать корочки от сыра.

На скатерть класть было неудобно. Да и он так устал от повышенного внимания и дурацких вопросов, что ему ужасно не хотелось привлекать к себе очередные взгляды и подвергаться новым расспросам. Поэтому он решил есть сыр вместе с корочками. Но тут как назло Анина бабушка заметила его странные вкусовые пристрастия и подняла шум на весь дом. Ужас. Родственники невесты даже привстали, чтобы получше рассмотреть отнятый у дорогого гостя надкушенный кусочек сыра. Саша, пытаясь слиться с висящим на стене ковром, примирительно заговорил:

– Ничего страшного, не переживайте, мне так даже вкуснее. Всё нормально, не обращайте на меня внимания. Но бабка не собиралась сдаваться: – Шо?! Нормально?! Вкуснее парафин есть?! Ты вообще в своём уме?! Первый раз в жизни вижу человека, который сырные корочки ест! Но тут вмешалась Аня:

– Бабушка, успокойся, пожалуйста. Ну хочет человек есть, пусть ест, жалко тебе, что ли? Не пугай моего жениха, а то сбежит. Бабушка очень любила внучку и не хотела, чтобы та страдала из-за упущенного мужчины, поэтому мгновенно стушевалась и моментально приняла решение прекратить конфликт.

Долго ли, коротко ли, но Сашка хоть и с трудом, но всё-таки пережил два этих сумасшедших дня непривычной ему деревенской жизни и с радостью усаживался вместе с Аней в предварительно отмытый автомобиль. На душе было приятно и легко. Наконец-то ему удалось выбраться из этого маленького персонального ада. А вот многочисленным провожающим родственникам и местным жителям было немного грустно.

Для них, неизбалованных увлекательными жизненными событиями, любое новое лицо – это информационный повод на несколько месяцев. Сашка завёл двигатель, на прощание бибикнул собравшейся публике и только нажал на педаль газа, как вдруг люди вокруг зашевелились, загалдели и зашушукались. Раздались крики: «Стой! Тормози! Подожди минуту!» Сквозь толпу просунулась запыхавшаяся бабушка. Она сбивчиво подошла к автомобилю и торжественно вручила водителю небольшой пакет с… парафиновыми корочками.

– Вот, зятёк дорогой, возьми. У Зины в магазине наскребла со всего сыра. Для тебя специально старалась. Ну раз ты любишь. По дороге, небось, проголодаешься, вот и поешь. Ну всё, деточки, езжайте… Давайте, с Богом…

Автор : Анастасия Меньшикова