Русские романсы

Шумел камыш

Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка темная была.
Одна возлюбленная пара
Все ночь гуляла до утра.

А по утру они вставали,
Кругом помятая трава.
Да не одна трава помята,
Помята молодость моя.

Придешь домой, а дома спросят,
Где ты гуляла, где была.
А ты скажи: В саду гуляла,
Домой тропинки не нашла.

А если дома ругать будут,
То приходи опять сюда.
Она пришла, его там нету,
Его не будет никогда.

Она глаза платком закрыла,
И громко плакать начала.
Куда ж краса моя девалась,
Кому ж я счастье отдала.

Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка темная была.
Одна возлюбленная пара
Все ночь гуляла до утра.

Все русские романсы

Штрихи жизни

Должно быть, его и сейчас называют Димочка, хотя ему уже за двадцать… Есенинские пшеничные кудри, глаза безмятежного летнего неба с натуральными 3D ресницами, тихий голос, и генетическая интеллигентность коренного петербуржца. Так вышло, что я много общалась с его бабушкой, прекрасным филологом и просто чудеснейшей женщиной.

Димочка, которому тогда едва минуло шесть, проводил с ней всё лето на даче. Каждый раз, когда я видела этого юного джентльмена с мгновенно вспыхивающими румянцем щеками, мне хотелось обнять его и называть светом моих очей.

В то лето он отчаянно пытался завести дружбу с парочкой деревенских пацанят, которые очень лихо разворачивали старый велик как раз напротив старой бабушкиной дачи. Первый раз осмеян был ещё при знакомстве, когда вежливо представился тем самым вариантом своего имени, которое слышал с рождения:

— Здравствуйте, мальчики! Меня зовут Димочка. А как вас зовут? Можно с вами поиграть? Играть его не взяли. И дразнили Димочкой в той интонации, что ребёнку стало вдруг очевидно, что в его имени, оказывается, можно, при желании, отыскать что-то очень обидное…

Он приносил им свои лучшие игрушки, но они играли в них без него, а потом ломали. Он угощал их изысканными пирожными из питерской кондитерской, но они съедали их, а в него кидали ажурные белые салфетки, испачканные ягодами и взбитыми сливками.

Он предлагал им сыграть в шахматы, обещая всё объяснить, но они решили, что Димочка воображает, и воспылав к нему несправедливой классовой ненавистью, искупали в луже. Бабушка утешала плачущего внука, интеллигентно оправдывая малолетних хулиганов, и убеждая его, что ничего страшного не случилось.

— Правда ведь, Лилечка? — обратилась она ко мне за поддержкой. Я приехала тогда в гости на пару дней и невольно стала свидетелем всей печальной эпопеи с неудавшейся дружбой. Каюсь, была молода, поэтому бабушку не поддержала, а выдала свой непрошеный совет:

— Дим, в мужском мире не защищаются до тех пор, пока на тебя не нападают. Но если напали, то с пироженками идти нельзя. Надо отвечать равноценно. Бабушка и Димочка уставились на меня одинаковыми прекрасными глазами…и ничего не возразили.

Сцену, которую я наблюдала на другой день, буду помнить всегда… Чумазые пацанята шумно обсуждали что-то, восседая на перевёрнутом велике, когда к ним подошёл Димочка, необычно заткнув маленькие ладошки в задние карманы джинсов.

— Даня и Олег! — звонко произнёс он, а потом вдруг снизил тон до очень тихого, — чем я могу вам навредить? Я автоматически задержала во рту глоток крепкого чаю, иначе точно подавилась бы… — Чё? — не поняли они. К разъяснительной работе Димочка так и не преступил, зато разом взметнул вверх ладони, и на лету превратив их в два крепких кулачка, резко замазал по очереди в каждый нос напротив.

И нет, не умчался. Твёрдо расставил ноги в разные стороны, снова сжал кулаки, и приготовился дать честный, пусть и неравный бой. Бой был, но короткий. Парни оценили. Все вместе умывались на колонке, держа по очереди тугой рычаг, и громко смеясь под ледяными прозрачными струями.

Дружба состоялась. И продолжалась потом каждое лето. Причём, продолжалась качественно. В том смысле, что никто ни под кого не подстраивался. Димочка не пытался превратиться в местного хулигана, а местные хулиганы так и не окультурились до шахмат. И это прекрасно. Быть интересными друг другу, оставаясь собой…

Лиля Град